Картины иеронима босха. Путеводитель по картине Босха “Искушение святого Антония” Триптих босха искушение св антония размеры

Человечество периодически возвращается к культурному наследию прошедших веков, черпая в нем все новые идеи для современного творчества. Потомки нередко пытаются по-новому трактовать те сюжеты, образы и символы, что прошли многовековой путь, не утратив своей актуальности.

Сегодня особенно популярной является средневековая живопись. Ее таинственность, загадочность сюжетов заставила ценителей искусства всех времен переосмыслить предназначение картин. Мифические сюжеты и образы продолжают привлекать художников и по сей день. Одним из ярчайших полотен того времени было «Искушение святого Антония».

Средневековье

Именно в эту эпоху живопись стала одним из главнейших видов искусства. Появлялись все новые приемы, мотивы, жизнь общества стремительно менялась - все это дало художникам необычайно богатый материал для создания картин. Они были пронизаны глубоким гуманизмом, несли в себе определенное послание. Эти произведения должны были наставлять массы на правильный путь. В результате они совершили настоящую революцию в западноевропейском искусстве.

Дворцовые покои, замки стали украшать с особым великолепием. Париж, Прага, Лондон, города Италии - все они просто переполнились прекрасными картинами. Не только служители церкви, но и знать жаждали новых полотен. Но поскольку эпоха Средневековья характеризуется прежде всего своим вниманием к церкви, то и сюжеты работ носили преимущественно религиозный характер. «Искушение святого Антония» - мотив, который стал необычайно популярным и нашел отражение в картинах множества художников.

Личность Антония

Преподобный Антоний Великий - реальная личность. Годы его жизни пришлись на эпоху распространения и становления христианской веры в Египте, в III-IV веках от Рождества Христова. Он известен как раннехристианский монах-отшельник, который смог познать божественное, пройдя сложный путь самоотречения и добровольного затворничества. Бытует мнение, что именно он положил начало отшельническому монашеству.

Антоний нашел уединение в пещерах воинского форпоста в Писпире на берегу Нила. Свое отшельническое существование он лишь иногда прерывал, чтобы помочь людям и поддержать христиан, жестоко преследуемых и гонимых. Он также способствовал формированию еще молодой религии.

В себе он воплотил образ «идеального отшельника». Преподобный вел аскетический образ жизни, но славился хорошим физическим здоровьем. Это подтверждал Афанасий Александрийский в агиографическом произведении «Жизнь Антония».

Из жизни отшельник ушел в рекордном для нас возрасте - 105 лет. Византийский император Юстиниан обнаружил его гробницу и организовал перезахоронение останков в Александрии. В 623 году мощи Антония снова переместили, уже в Константинополь, а в 980-м - в Монт-Сен-Дидье. Там останки преподобного обрели свое окончательное пристанище.

Популярность жития отшельника и величие его деяний сподвигли многих художников использовать сюжет «Искушения святого Антония» в своем творчестве. Иероним Босх стал одним из них.

Повышенный интерес к образу

Триптих Босха «Искушение святого Антония» - одна из самых знаменитых работ художника. Специалисты утверждают, что она как нельзя лучше отражает все особенности творческой манеры и мировосприятия автора.

Босх неоднократно обращался к образу св. Антония. Среди работ художника есть более раннее полотно с изображением искушений преподобного (1790-е), которое хранится в Прадо. Исследователи до сих пор ведут дискуссии относительно авторства этой картины. Ряд ирландских специалистов утверждает, что работа написана последователем Босха, а не им самим.

Рисунок, относящейся к этой же теме, размещен в Берлинской картинной галерее. Его авторство также приписывают великому художнику. Даже знаменитый Лувр может похвастать образцами, которые предположительно написал Босх.

Однако сенсационным стало открытие 2016 года: небольшая по размерам картина «Искушение святого Антония», размещенная в Канзас Сити и ранее считавшаяся лишь подражанием стилю великого художника, теперь считается подлинной работой Босха.

Почему святой Антоний?

Исследователи находят в подобной заинтересованности определенным образом личные мотивы. Биография Босха тесно связана с этим именем: его отца звали Антонисом, а семейная церковь ван Акенов носила имя Святого Антония.

Общая информация о композиции картины

Картина Босха «Искушение святого Антония» - триптих. Центральная часть имеет одноименное название, левая створка - «Полет и падение святого Антония», правая - «Видения святого Антония». Лиссабонский триптих отражает общую направленность творчества Босха. Художник мастерски изображает не только вечную борьбу человека с грехами, а также общество, погрязшее в них, но и Страсти Христовы, сцены искушения святого, который смог выстоять благодаря твердости веры.

В эпоху Средневековья достоверность существования Рая и Ада была неоспоримой, а приход Антихриста заставлял служителей церкви находиться в постоянном напряжении. Поэтому изображение стойкости духа у святого, который неустанно борется с силами зла и побеждает их, должно было служить поддержкой для людей, символом надежды.

Центральная часть

Стоит начать описание картины «Искушение святого Антония» с центральной части триптиха. Она привлекает внимание современного наблюдателя прежде всего насыщенностью фантастическими существами. Их так много, что первые секунды трудно остановить взгляд на одном из них. Каждый удивительно непохож на других, изображен детально. Вальтер Бозинг признавал великое мастерство Босха, который смог создать большое количество демонов, атакующих святого, но не олицетворяющих толпу, а строго индивидуальных в своем обличии.

К примеру, ближе к правому краю центрально части художник изобразил необычную группу. Нечто, в чем можно разглядеть черты женского тела, держит на руках ребенка и одновременно сидит на спине у крысы. Перед ней на странном животном с телом кувшина и ногами лошади изображен демон с чертополохом на голове, символизирующий первородный грех. Немного ниже по реке плывет утка с отверстием вместо головы, через которое проглядывает человеческое лицо.

Отведя взгляд влево, можно увидеть демона, который играет на лютне. Вместо головы у него лошадиный череп. Он, как и предыдущие персонажи картины, восседает на странном животном, тело которого похоже на птичье, а шею завершает морда овцы. На пару миллиметров выше - огромная красная ягода (символизирующая алхимический процесс, а следовательно - греховный). Из нее вылезают демоны, похожие на птиц, людей и животных.

Еще выше расположена не менее интересная группа персонажей. Один из них телом напоминает человека, однако его лицо проглядывает сквозь насаженное дупло в древесном стволе. Это существо как будто ведет под уздцы удивительный гибрид лошади с головой собаки, шествующей на двух ногах. Позади них нечто похожее на дракона, жареную курицу и других существ.

Впереди этой странной процессии идут собаки, человек с головой кабана и мандолиной в руках. Сверху него сидит сова, которая, по одним источникам, символизирует ложь и тьму, по другим же - представитель светлых сил, служащит в роли глаза Божьего, чтобы на Страшном суде давать показания против алхимиков.

В центральной части «Искушения святого Антония» демоны расположены во всех стихиях - их можно наблюдать и в воде, и на суше, и в воздухе. У них есть общая цель. Все чудища стремятся к центру полотна, где изображена полуразрушенная гробница с распятием Христа.

Вокруг Антония, который стоит на коленях, происходит дьявольская месса. Совершается она женщинами, одна из которых держит чашу для причастия. Рядом с ними игроки бросают кости. Ведьмы, летающие в воздухе, подожгли деревню в глубине полотна.

Святой Антоний изображен отвернувшимся от всего происходящего вокруг и как будто смотрит на зрителя.

Левая створка

В описании «Искушения святого Антония» не менее важное место занимают сюжеты боковых створок. В левой части триптиха изображен Преподобный, который во время творения молитвы был захвачен демонами. Они избили его и, подняв высоко в небо, сбросили вниз.

Святой Антоний в этой части картины занимает центральное место. После падения его поднимают монахи ордена (антониты). Лицо одного из членов этой группы, по мнению исследователей, очень напоминает самого Босха.

В сцене, где Антония захватили демоны и унесли на небеса, он изображен с молитвенно сложенными руками, что является знаком твердости его веры даже перед лицом смертельной опасности.

В средней части створки изображена пещера, но, присмотревшись, можно четко различить фигуру человека, который стоит на четвереньках. Между его ног размещена пещера. Часть исследователей утверждают, что именно она была пристанищем Антония. Туда, как и в разрушенную гробницу в центральной части, стремится демоническая процессия странных существ. В ней участвует олень, который является символом верности души, но художник использует этот образ как символ святотатства.

В нижней части створки под хрупким мостом группа бесов слушает монаха, который читает письмо. К ним направляется птица в странной одежде и обуви, похожей на коньки.

Правая створка

В правой створке картины Босха «Искушения святого Антония» изображена соблазнительная женщина. Она являлась Антонию, когда он жил в пещерах, и пыталась искушать его плоть. Обнаженная женщина является бесом, принявшим облик королевы. Дама стоит за сухим деревом, что тоже символично: это алхимический образ, без которого не обходится ни одна работа художника.

Преподобный снова не обращает взор в сторону соблазна и предстает победителем над коварными силами зла. Вся правая створка посвящена силе духа Антония, который остается неискушенным.

Однако в этой части картины взгляд отшельника все же не полностью избегает греховных сцен. В углу створки он наблюдает пиршество, устроенное бесами. Они призывают Антония к себе. Накрытый стол, который поддерживают обнажённые бесы, — изображение последнего искушения святого — греха чревоугодия.

Где хранится

Картина Иеронима Босха «Искушение святого Антония» (1505-1506) хранится в Национальном музее старинного искусства в Лиссабоне. Существует около 20 копий триптиха — полных и (чаще) фрагментарных, из которых, пожалуй, самая точная и полная находится в брюссельском Музее старинного искусства.

Символичность

Каждый элемент картины наполнен смыслом. К примеру, старик-гном, изображенный на правой створке. Он идет в детских ходунках, которые являются символом людской невинности, которую человек может сохранить в течение всей жизни. Вообще символизм в произведениях эпохи Средневековья - прием обычный, даже обязательный. К сожалению, тайный язык картин, понятный живописцу и его современникам, часто так и остается неуслышанным...

Выводы

О чем же хотел сказать Иероним Босх? «Искушение святого Антония» демонстрирует зрителю, что соблазн и присутствие дьявола сопровождают нас по жизни, и только мы можем противостоять ему, сохраняя твердость веры. Полотно подтверждает мастерство Босха, поскольку не всякий мастер смог бы вложить в работу такой великий смысл, не повторяясь и проявляя исключительную изобретательность в изображении демонов.

Говорить о Босхе и его картинах очень легко и интересно, но иногда хочется ещё и что-нибудь сказать. Мир долютеровского католичества почти нам неизвестен, и, как ни странно, не известен он и на Западе. Чтобы что-нибудь сказать о Босхе, необходима некоторая предварительная работа, и несильный, но все-таки существенный поворот менталитета...

Время Босха - это эпоха падения авторитета папства, крушения тысячелетней Византии, глубокого кризиса Германской империи, чумы, эпоха, которая сопровождалась социальными потрясениями, распространением мистики и ересей и, наконец, новой и самой сильной вспышкой ожиданий Конца света, приуроченного к 1550 году. Колумб вернулся когда Босху было около 40 лет. Тогда же примерно и начал свою работу Гутенбергов пресс - и люди уже не глотают книги, а носят на голове.

Это было Средневековье, Босх жил в крае, который был в то время наиболее урбанизированным и промышленно развитым во всей Европе. Города, расположенные на территории современных Голландии и Бельгии, держали в руках значительную часть европейской торговли.

По-настоящему средневековое сознание трудно поддается пониманию, да и в случае Босха, это пока невозможно до конца, но мир этот мне показался настолько интересным, что решила совершить паломничество... к святому Антонию. Этот знаменитый триптих по всем известному сюжету искушения святого Антония демонами и бесами в египетской пустыне широко распространён в западноевропейском средневековом искусстве и литературе.

Вот пока триптих закрыт. То, что изображено на внешней стороне створок - своеобразный пролог - Страсти Христовы.

На левой створке - взятие Христа под стражу, на переднем плане святой Петр отрубает ухо Малху, слева мы видим уходящего Иуду со сребренниками за плечами. Кругом валяются всякие символические предметы, в небе - почти черная луна, а на скале стоит чаша... наверное, Чаша Грааля, а за скалой - какие-то темные люди.

На правой створке мы видим Христа, упавшего под тяжестью креста и остановившего процессию, движущуюся на Голгофу. Вероника устремляется к Спасителю, чтобы отереть пот с его лица. Чуть ниже разбойники исповедуются монахам в сутанах в капюшонах, интересно, что один из разбойников с перевязанной лодыжкой... неразгаданная это деталь у Босха, таких "перевязанных лодыжек" у него много, и наверняка не случайно. Возможно, Босх намекает на тайные обряды посвящения, принятые у алхимиков, во время которых новый адепт должен был снять ботинок с ноги и оголить колено.

Еще здесь обращает на себя внимание толстый бюргер с двумя детьми - мальчиками. Это так у художника изображен Киринеянин Симон, отец Александра и Руфа - он в Новом Завете помогал нести Крест Христов. Но, видимо, настали уже такие времена, что и не помогает. И вокруг - то здесь, то там - ненавязчиво так - разбросаны всякие символы, многозначительные а, иногда и страшные.

Теперь откроем триптих. От обилия персонажей и деталей кружится голова, но это - художественный прием. Именно таким представляет нам мир Босх - головокружительным, полным действия, соблазнов и событий. И как на иконе - всё происходит одновременно.

Центральная часть триптиха едва акцентирует внимание на святом Антонии. А символов становится настолько много, что нужно сделать обширное отступление и осознать, наконец, менталитетную разницу.

1. Первая менталитетная разница заключается в языке. Лингвистическая революция, т.е. развитие национальных языков до уровня, когда на них не только смогла заговорить великая поэзия, но и наука, которая уже не чувствовала себя как жирафа в канаве (по выражению аль-Бируни), свершилась. Латынь отступала. Алхимия, вследствие своего промежуточного положения между ремеслом и свободным искусством, ранее других научных дисциплин стала использовать национальные языки. Национальное самосознание проявлялось во всех странах Европы. Северное Возрождение вглядывалось в нынешнюю, полуязыческую культуру своего народа. Так, немецкий врач Георг Бауэр (Агрикола), гораздо более известный своими сочинениями в области минералогии и металлургии, в книге о подземных животных De Animantibus Subterraneis Liber всерьез описывает саламандр, живущих в огне, добрых и злых рудничных духов, кобольдов, которые подражают людям, но дыханием своим могут убивать (вероятно, имелись в виду удушающие газы, выделяющиеся в рудниках). Из этого произведения великого ученого можно представить истинную религию и мифологию европейских рудознатцев XVI в.

В то время, когда итальянские гуманисты писали трактаты о достоинстве и благородстве человека, нидерландский гуманист Эразм Роттердамский издал трактат "Похвала Глупости", где выразил присущий человеку Северной Европы более трезвый взгляд на мир. По своему содержанию искусство Босха во многом совпадает с положениями труда Эразма. Заметим, что главные произведения художника, осуждающие глупость, появились задолго до трактата, изданного в 1511 году.

А в начале XVI в. врач и алхимик Филип Ауреол Теофраст Бомбаст фон Гогенгейм, более известный под псевдонимом Парацельс, со свойственными ему истинно ренессансным чувством собственного достоинства европейца и истинно революционной отвагой откровенно ввел в свою алхимию элементы языческой магии средневековой Европы, уравнивая мифологию своей родины в правах с пришлой арабской мифологией, с мифологией Египта, Греции и Рима, да и христианской верой.

2. Отношение к алхимии. На фоне блеска придворной культуры, костров инквизиции и устремленной к небесам тамплиерской готики продолжилось начатое крестовыми походами вторжение исламской цивилизации в европейское мировоззрение. Она уже имела свои оплоты науки и искусства в Испании. Прогрессивные умы с восхищением смотрели на всё, что доходило до них из арабского стремления к мудрости, ведь христианство не располагало такой медициной, химией, математикой и астрономией, как на Востоке.

Но алхимии в то время было две - одна высокая, герметическая наука, другая - низкая, утилитарная. Такое же противопоставление сделал Данте Алигьери в Божественной комедии: он бросил в ад тех жуликов, кто алхимией подделывал металлы, но поместил в рай Альберта Больштедтского, прозванного Великим за свои выдающиеся заслуги и канонизированного католической церковью, замечательнейшего из европейских алхимиков той эпохи. Благодаря трудам Альберта Великого и его ученика Фомы Аквинского натурфилософия Аристотеля была признана католической церковью тем самым была узаконена теоретическая база алхимии.

Материя для адептов алхимии была одухотворена во всех своих проявлениях, поэтому обращаться с заклинанием можно было и к животному, и к растению; родиться, жить, страдать, умереть и воскреснуть мог и Бог, и камень; лечить от болезней и несовершенств можно было и человека, и металл. Я говорю о восточном, а не национальном характере алхимии, так как несмотря на огромные различия между великими цивилизациями, например, Индии, Китая и Египта, такая цельность мировоззрения была приемлема для них. И алхимия могла оставаться гармоничной, включив в себя идеи, родившиеся в столь разных концах света.

3. Дискредитировала алхимию возрастающая роль золота как товарного эквивалента. Добыча его в Европе была невелика, а оно все быстрее утекало на Восток в уплату за пряности, шелк, фарфор и т.д. Вскоре фальсификаторов золота, именовавших себя алхимиками, сделалось так много, что репутация алхимии оказалась скомпрометированнной во всей Европе. И даже образованный вольнодумец Джозеф Чосер, хотя и сделал английский перевод Романа о Розе, в собственных Кентерберийских рассказах остроумно высмеял и самих ученых-алхимиков с их нарочито непонятными, таинственными теоретическими построениями, и шарлатанов с их мошенническими манипуляциями, и алчных невежд, попадающихся в их сети. Среди последних бывали и видные особы: в 1329 г. английский король Эдуард III требует разыскать двух беглых алхимиков и узнать тайны их мастерства, а в 1330 г. папа Иоанн XXII дает своему врачу деньги на создание лаборатории для некой секретной работы. На Иоанна, вероятно, подействовали алхимические письма, с которыми к нему обратился в 1320 г. первый алхимик Англии монах Джон Дастин, автор множества латинских алхимических трактатов. Дастин был искренним энтузиастом, и философские исследования (т.е. поиски философского камня) довели его до полной нищеты.

4. Адаптация алхимии к христианству. Попытки приспособить религиозный слой алхимии к христианству, перетолковывая по-новому алхимическую символику, пытаясь внедрить в мифологию алхимии элементы христианства, принадлежат эпохе, когда алхимия уже имела широкую популярность в Европе, но репутация ее еще не была опорочена лавиной малограмотных шарлатанов.

Так же нельзя забывать, что, например, Зосима или Синезий были христианами, а последний даже занимал высокое положение в церкви того времени, что не служило помехой для их работ в области алхимии. Да и на протяжении всей истории, алхимия и христианство шли "рука под руку", и хотя и была булла папы, гонение на алхимиков было минимально по сравнению с различными еретиками или колдунами и ведьмами. Аналогично и астрологи, довольно "вольготно" чувствовали себя и во многих университетах даже изучали эту герметическую науку. Думаю, что эта странная "толерантность" может служить небольшим подтверждением, что герметизм все же не противоречит католическому учению.

Усилия в этом направлении прилагались и позже: в 1415 г. в Германии появилась книга Buch der heiligen Dreifaltigkeit, автор которой (аноним) решился провести параллель между Иисусом Христом и Философским камнем. В 1450 г. Козимо Медичи учредил платоновскую Флорентинскую академию и заказал Марсилио Фичино перевод на латынь Герметического корпуса, включая Изумрудную скрижаль Гермеса Трисмегиста. Это была уже эпоха (самая ранняя) европейского книгопечатания, поэтому законченный в 1471 г. перевод получил широкую известность и произвел сильное впечатление на Европу. Образ Гермеса, или Меркурия, триединого божества древнего мира, напоминал христианского триединого Бога. Это вполне соответствовало модному тогда мнению, что истинная религия, т.е. христианство, была известна в древности. Гермес, легендарный основатель алхимии, превратился в богословский символ. В 1488 г. фигура Гермеса Трисмегиста была включена в мозаику Сиенского собора. Герметическую символику самого разнообразного содержания использовали при декоративном оформлении ряда французских церквей. Множество теологов ринулось разрабатывать философию алхимии. Большинство из них не имело представления о лабораторной практике, но встречались и знающие экспериментаторы, например, настоятель монастыря св. Иакова Иоганн Тритемий из Шпангейма, учитель Парацельса. Этому мистическому течению близок был и сам Парацельс, когда говорил: "Философский камень - это Христос природы, а Христос - философский камень духа. Поскольку Меркурий промежуточное звено между Солнцем и Луной, то он... Христос в мире материи, так же как Христос посредник между Богом и миром, духовный Меркурий универсума."

Но как же обстояло дело со средневековыми алхимиками? Мы не знаем ни одной церковной или папской анафемы, ни одного распоряжения, касающегося специально их; более того, эти «сыны Гермеса» были весьма многочисленны среди как духовенства, жившего и действовавшего в миру, так и монашества. Попытки изготовления искусственного золота не представляли собой чего-то недозволенного даже для теологов, ибо сам святой Фома Аквинский придерживался мнения, что следует считать приемлемым золото, искусственно полученное алхимиками.

Так вот, алхимия боролась за выживание, и свидетелем этого периода борьбы алхимии за выживание и оказался Иероним Босх.

Поэтому в центре триптиха мы видим - атанор (плавильную печь алхимиков), который Босх изобразил как яйцевидное сооружение, увенчанное трубой, из которой валит дым. Выходящая из сундука ветвь держит мехи, предназначенные для раздувания пламени. Внутри печи - Христос. Там же фигурирует дуплистый дуб. Известно, что для средневековых алхимиков он служил символом атанора. Вернее говоря, Босх изобразил дерево в форме гибрида: это одновременно и дуб, и уродливая старая женщина, извлекающая из своего покрытого корой живота спеленутого младенца. Причем совершенно очевидна иконография Бегства в Египет и символизм совершенно очевиден: младенец, возникающий из атанора, - философский камень, который должен выйти из философского яйца. А еще один гомункулус виден на блюде с яйцом в руках - вокруг которого расположены черная, белая и красная фигуры - они олицетворяют собой три одноименные фазы трансформации вещества в ходе алхимического процесса...

Сразу возникает вопрос: в этом бесовском шабаше - где истина?

Про Босха всегда говорят с придыханием и непременно прибавляют что-то вроде - в создании монстров он использовал "всю безудержность и неутомимость своей фантазии". Это сейчас так кажется, а на самом деле в те времена этих монстров рисовали все, и Босх, несомненно что-то прибавляя от себя, многое перерисовывал. Вот например, гравюра старшего его современника Мартина Шонгауэра, все про то же мученичество святого Антония. Её же и Микеланджело перерисовал).

Именно эта гравюра интересна тем, что монстры очень похожи, "прям одно лицо" с босховскими. А Питер Брейгель Старший, родившийся всего в каких-то 40 километрах от Хертогенбоса через несколько лет после смерти Босха, был самым удачливым из подражателей, и он рисовал монстров.

Так что с монстрами было все в порядке до поры до времени, а потом их всех тщательно и методично поизвела Реформация. "Сон разума рождает чудовищ" - подытожил уже в конце XVIII века Франсиско Гойя, утверждая полную победу рационализма.

А мы рассматриваем триптих Иеронима Босха, который жил во время, когда монстрами можно было еще кого-то напугать, и попробуем найти истину - что же все-таки хотел сказать автор.

Вот перед нами центральная часть триптиха.

На заднем плане в огне трансмутирует какая-то большая деревня, а по центру, как я уже говорила, расположена алхимическая печь - атанор.

Вот еще, насколько позволяет жж %), крупнее.

Святой Антоний изображен с жестом благословения, и коленопреклоненным. Он единственный смотрит прямо на зрителя.

Святой Антоний молится, в то время как фантастические персонажи пытаются разыграть вокруг него сюжеты такого... эээ... Евангелия от алхимии - вот прямо рядом с ним происходит чудовищное причастие, служат женщины. Крылатый воин с чертополохом вместо головы - первородный грех. В женщине с длинным платьем, стоящей рядом с Антонием, распознаётся её дьявольская природа.

Здесь также видим свиноголового священника, ноги его в луже, образовавшейся из мочи кобылы, зад которой имеет форму кувшина - эта еще и такой вид трансмутации - "мокрый"; священник читает Евангелие на импровизированном алтаре, который не что иное, как просто грязная земля, а перед ним фокусник в красной мантии, с отрезанной ногой, с шапокляком на голове, указывающим на его профессию, прислонился к деревянной стенке, копируя позу Христа, противостоящего ему за спиной св. Антония. Все эти детали кроме тех, разумеется, в которых читается отношение Босха к происходящему имеют, как мы помним, алхимическое происхождение. Притом смехотворному священнику, дыры в облачении которого позволяют разглядеть окровавленные голые бока и полую внутренность тела, помогают два демона, один из которых, с длинным клювом цапли, держит на голове гнездо с яйцом; другое яйцо помещено на стенку позади фокусника.

Обилие губных дудок олицетворяет такой грех как распутство. В алтаре, в глубине почти разрушенной капеллы, находится Иисус Христос, который стоит рядом со своим Распятием... несмотря на всю эту алхимическую дребедень оставшийся символом спасения и избавления от грехов. Тем самым Босх обращает внимание на то, что спасение и очищение человек найдёт, как и Антоний, в несокрушимой вере в Бога. Вопреки могуществу тёмных сил Антоний всё-таки избрал верный путь, который привёл его к победе над искушениями, о чём свидетельствует его спокойное и просветлённое лицо, повёрнутое к зрителю.

Наиболее впечатляют эпизоды, где мы видим человека, имитирующего позу распятого, то прислоненным к стене, то засунутым внутрь чудища или ягодки, символически изображающего атанор или философский камень. Затем сфера распадается и оттуда триумфально выходит уродец тощий и зеленый, он подвешен в ивовой корзине и, вопя, потрясает саблей в окружении разнообразных символов греха

Про деревянную женщину я уже говорила, но посмотрите еще раз - здесь как раз гомункулусы попали в кадр.

Можно долго смаковать детали, но не будем, главное, метод определен, остальное можно в общих чертах трактовать и самостоятельно. Перейдем к боковым створкам, вот левая. Здесь изображено поднятие святого демонами в небо (вверху) и падение Антония, точнее, результат этого падения.

В нижнем углу левой части триптиха, например, к трем демонам, прячущимся под мостом, по которому благочестивые люди ведут потерявшего сознание Антония, приближается чудище на коньках. На чудище знак, который считается эмблемой вестника; оно несет письмо, где, видимо, содержится протест против издевательств над св. Антонием. Но письмо написано в зеркальном отражении - верный признак того, что чудище и демоны насмехаются над святым. На голове у чудища воронка - символ невоздержанности и обмана: оно щеголяет выставленной напоказ сухой веткой и шариком, означающими разгульное веселье; висячие уши доказывают его глупость. Все это могло быть понятно современникам художника, но пять столетий спустя рядовому зрителю остается только надеяться уловить общий замысел творения Босха...

На заднем плане изображены сцены шабаша ведьм в воздухе. Этот мотив был связан с начавшейся с конца XV века охотой на ведьм. И вот после изнурительной борьбы с дьяволом Антония ведут два монаха и человек.

Вот полет Антония на демонах подробнее... Наружность монстров противоречит среде их обитания: в небе Антония несут рыбы и грызуны. И к акая мужественная безмятежность на лице Антония.

Вот нижняя часть створки крупным планом. Переход через мост символичен - возможно, это тот мост спасения, через который предстоит пройти только избранным, преодолевшим весь путь искушений. Во всяком случае пути назад нет, тропа перед мостом обрушена. Под ним сидит группа дьяволов, читающих ложные "псалмы". Слева от моста находится птица, стоящая на яйце, из которого проклюнулись птенцы, сама ест лягушку, вместо того, чтобы покормить собственных детей. Такое поведение можно трактовать как чревоугодие и жестокость. Справа стоит птица в коньках, в клюве которой написано "лень", то есть неусердие в молитвах Богу...

В центре створки видны гибнущие корабли, опять же с намеком о герметическом плавании, и человек-холм, который явно связан с сохранившимся у масонов обрядом инициации - испытанием землёй. Под задом у него то ли бордель, то ли кабак, куда направляется очередная "святая" процессия.

На правой створке скопление обнажённых женщин не что иное как любострастие.

Демоны и грешники мучают Антония, пытаясь отвлечь от праведных мыслей; они бьют его, приводят в бордель, разыгрывают сцены ужасающего грехопадения, выставляют перед ним напоказ обжор, прелюбодеев, расточителей и богохульников; нагая дьяволица пытается соблазнить его.

Святой изображен в триптихе четырежды, но ни разу взгляд его не падает на греховные зрелища, происходящие вокруг. Он избегает всех соблазнов, отказываясь их замечать.

Удивителен взгляд самого художника, его подход к решению пространственных задач. На больших досках он создает неопределенное пространство, в котором множество движущихся фигур выстроено в горизонтальные или волнистые цепочки, образующие единый передний план. И перспектива - то есть,то нет, но даже там, где она есть, художник смотрит на изображаемый мир сверху, как наблюдатель. Как с летающей тарелки) Бегло просмотрев с неё на образы этого триптиха, вернемся к нашем вопросу. Что хотел сказать Босх?

Здесь понадобится еще одно отступление.

5. Выяснилось, что Босх по образам его произведений близок к мистику и теологу Яну ван Рейсбруку (Рюисбрук) по прозвищу Удивительный, ученик которого Геерт Грот основал в Хертогенбосе Братство общей жизни, представлявшее реформаторское движение Нового благочестия, весьма суровое в отношении каких бы то ни было проявлений ереси. Это братство пыталось возродить христианскую жизнь апостольских времен.

Devotivo moderna [лат.- новое благочестие], мистико-религиозное движение, зародившееся в кон. XIV в. в Нидерландах и получившее распространение в Севеверной Европе. Для Рейсбрука было характерно использование сложнейших символов-образов. Многие из них часто встречаются и в картинах Босха. Например, раздвоенное дерево как символ праведного и неправедного путей, человек-дерево как аллегория греховности мира и множество других. В нем исследователи отыскивают следы увлечения Босха астрологией и алхимией, поиска мистических сближений ее с христианством — этой давней традиции придерживался и Рейсбрук.

Согласно Рейсбруку, слияние с Богом обретается не "самовольно", а по благодати. в результате духовной практики мистик вливается "в Божественное всеединство", когда его душа "охвачена Св. Троицей".

В «Одеянии духовного брака» Рейсбрук писал: «Если мы все видим в Боге и все с ним соотносим, то тогда и в обычных предметах мы читаем высшее выражение смысла». Мир представляется ему единой великой символической системой с богатейшим ритмическим и полифоническим содержанием.

"Я хочу искать радостей вне времени... хотя бы мир и пришел в ужас от моих восторгов и, по своей грубости, не узнал того, что я хочу сказать. "

Мистика Рейсбрука выражалась, с одной стороны, в порицании церковной обрядности и ханжества, с другой — во внутреннем устройстве монастыря наподобие братства апостольских времен. Согласно Рюйсбруку, божественная сущность, пребывая в вечном запредельном покое, является вместе с тем сохраняющей силой и целью всего сотворенного. Тварный мир истекает от Бога в процессе творения, имея в Нем вечные архетипы своих форм, в т. ч. и вечный архетип человека, реализуя который тварная душа посредством созерцания возвращается к Творцу. Единство (и отличие как твари от Творца) человеческой души и Бога Рюйсбрук определяет как взаимоотношение любящего и любимого. Благодаря своей чувственной стороне душа живет в теле и во внешнем мире; благодаря разумной — в себе, отрешаясь от внешнего мира; благодаря духовной — выше себя, в Боге. Последняя сторона души есть зеркало, содержащее в себе образ Божий, Бога-Сына, Который, присутствуя в каждом человеке всецело и глубоко лично, единит Собою всех людей.

В соответствии с тремя аспектами души мистическая жизнь, по Рейсбуку, имеет следующие направления: активное — практика благих дел, необходимая, но недостаточная для очищения души; внутреннее — отрешение от внешнего мира, сосредоточение в себе и подчинение Богу всей своей внутренней жизни; созерцательное — выход за пределы себя, умерщвление личностного начала и соединение с Богом в вечной любви, когда дух соединяется с Его сущностной основой, но не утрачивает при этом своей тварной природы. При этом “боговидцы”, достигшие этой цели, не освобождаются от совершения благих дел: напротив, необходимость практической любви есть результат их внутренней благости.

Ну, так вот боговидение и практика богообщения описана у Рейсбрука с такой силой и красотой, что представляется это всё очень живо, и адепты этого учения сплошь и рядом были "боговидцы".

"Созерцая и отдаваясь целиком, наслаждаться единством объектов и бытия..." - писал Рейсбук)))

Так, я думаю, возвращаясь к нашим алхимическим баранам, и делал Босх, наслаждался единством мира, пусть и очень противоречивым. Прямо скажем, философски относился, полетно. И картины его чудесным образом, как и говорил Рейсбрук - пережили 5 веков...стали "радостями вне времени... хотя бы мир и пришел в ужас".

Безусловно, Босх имел отношение к алхимии, видимо, к высшей, духовной её части, для которой, грубо говоря, исихастское схождение ума в сердце ставится в аналогию с получением Меркурия. И он языком духовного, сакрального герметизма осудил всю материальную и наиболее распространенную алхимию, занимавшуюся непосредственно изготовлением золота и серебра...такие алхимики, считает художник, посягают на Евангелие, они пытаются использовать его в своих целях и превращают в скверную пародию.

Босх говорит, что с Существует другой способ преобразования душ - это настоящая религиозность. Существует атанор истины, куда души входят грешными, а выходят очистившимися: это покаяние.

Искушение святого Антония - произведение, призывающее отказаться от химической печи в руинах, заменить ее Христом, единственным источником правильной веры; именно став на сторону Христа и повторяя жест Спасителя, св. Антоний, предстает в апофеозе центрального панно тихим победителем этого искушения. Подлинным, настоящим философским камнем.

И не вина Босха, что такая опасная метафора не отвергалась в то время католичеством, а Босх был очень искренним, страстным и религиозным человеком.

материалы -
http://www.vokrugsveta.ru/vs/article/6980/
http://www.newacropolis.ru/magazines/7_2005/bosh/
http://www.rodon.org/ri/odb.htm
http://magazines.russ.ru/neva/2013/4/a19.html
Алхимия и ее символика в творчестве Иеронима Босха./ ОВБлинова // Науковедение.: Науч. журн. – 22/03/2000. – 1 /2000. – С. 82 - 127.

Искушение Cвятого Антония (Temptation of St. Anthony)
Триптих
Годы создания: 1501
Местонахождение: Национальный музей старинного искусства, Лиссабон (Museu Nacional de Arte Antiga, Lisbon)
Материалы: масло, дерево
Размеры: 131 х 228 см.
заказать † скачать

Триптих «Искушение Св. Антония» - одна из лучших работ зрелого Босха, не случайно существует множество ее повторений XVI века: зафиксировано шесть копий всего алтаря, пять - центральной его части, и одно - боковых створок. Копия (возможно, авторская) центральной панели находится в MASP в Сан-Паулу, Бразилия. Копии от последователей Босха можно найти в Национальной галерее в Оттаве, еще одна версия находится в музее Прадо в Мадриде. Ещё один экземпляр (когда-то дае считалось, что оригинал) определен ныне как копия 16-го века и находится в собственности Фонда Барнса (Barnes Foundation) близ Филадельфии, США. Об истории триптиха мало что известно. Центральная часть подписана. Не вызывает сомнений, что картина появилась в период с 1490 по 1500 год, дендрохронологический анализ позволяет сказать, что не ранее 1501 года. В некоторых источниках указывают период с 1505 по 1506 год. По мнению некоторых историков это один из трех вариантов картины, внесенных в свое время в каталог работ Филиппа II, короля Испании, направленных им в монастырь Эскориал в 1574 году. Вероятно триптих купил португальский гуманист Дамиан де Гои (Damiao de Gois) в период между 1523 и 1545 годами. Но есть документы точно подтверждающие наличие работы в коллекции Королевского дворца Лиссабона в середине 19-го века, а в 1911 году король Мануэль II подарил ее музею - Национальный музей старинного искусства.

Картина, поразившая воображение Флобера, одно из самых знаменитых и загадочных произведений художника. Библейские эпизоды развиваются с фантастическим остроумием, символический мир Босха достигает поистине удивительной экспрессивности, и кажется, что каждая деталь содержит в себе тонкие аллегории, но основной темой остается борьба Добра и Зла. Сведения о жизни святого Босх почерпнул из жизнеописания Афанасия Александрийского, из «Золотой легенды», часто переиздававшейся в Нидерландах, из «Псалмов Моисея», а также многих других библейских текстов. В 271 году н.э. еще молодой Антоний удалился в пустыню, чтобы жить аскетом. Прожил он там 105 лет, а дьявол, периодически отвлекая его от медитации, искушал его земными благами. "Перед картинами Босха, особенно перед большой его композицией, изображающей св. Антония, в Лиссабонском музее (Босх не раз возвращался к этой теме), можно долго стоять, упиваясь созерцанием каждой фигуры, а их здесь несчетное множество. Сюжет религиозный. Но разве тут дело в св. Антонии, которого католическая церковь прославляет за торжество над всеми искушениями? Что-то хитрое, ироническое неслышно посмеивается в этой картине, и кажется вам – это посмеивается сам Иероним Босх, глядя, как вы не можете оторваться от мира склизких гадов, пузатых чудовищ, рыб с человеческими ногами, людей, у которых бочка вместо живота, паукообразных существ, чудовищ, в которых мерзость сочетается с мерзостью и в этом омерзительном сочетании становится вдруг жутко-пленительной. Эта мерзость, эти исчадия зловонных болот, темных гниющих недр кажутся просто забавными, чуть ли не уютными – такая чистосердечная внутренняя радость в творчестве живописца и так изумительна сама живопись! Этот бурый цвет, сочные пейзажи, эта переливающаяся теплыми тонами палитра уже предвещают искусство мастеров века последующего, эпохи расцвета, и кажется порой, что даже единство тона почти найдено художником". Л.Д. Любимов. Все пространство обращается в земной ад, мерцающий зловещими сполохами и полный мерзких, но убедительно написанных демонов. Еще никогда во всей европейской живописи не встречалось столь реалистически точной передачи эффектов освещения. На заднем плане алтаря пламя пожара выхватывает из мрака опушку леса, красными и желтыми бликами отражается на поверхности реки, отбрасывает багровые отсветы на плотную стену леса. Босх не только мастерски передает эффекты воздушной перспективы, но и создает ощущение воздуха, окрашенного светом. Во время пребывания в пустыне египетской Сатана наслал на святого Антония легион бесов. Бесы набросились на Антония во время молитвы и избивали его, пока он не упал замертво. Другие отшельники отогнали демонов и вернули Антония к жизни, но когда он вновь приступил к молитве, демоны вновь на него набросились и унесли в поднебесье. Бесы растворились лишь с первыми лучами солнца, на рассвете, но мучения не прекратились - Сатана предстал пред Антонием в облике прекрасной и набожной царицы. Та привезла отшельника в свою столицу, и Антоний понял, кто перед ним, лишь после того, как она попыталась его соблазнить. Художник достаточно подробно и близко к жизнеописанию рассказывает обо всех мучения Антония. На всех трех створках раскрытого алтаря мы видим демонов, выпущенных на волю. Бесы - везде, даже за горизонтом, там, где святой их видеть не может. Они прячутся за углами зданий, под разрушенным куполом, в горящих избах деревни, в церквах далекого города, в водах реки, над которой стоит дворец, в залах самого дворца, в лесах на другом берегу, в воздухе над лесами, все дальше и дальше, бесконечно. Весь задний план занимают ведьмы, летящие на шабаш. В «Искушении Св. Антония» Босх впервые изображает сцены шабаша ведьм - полеты в воздухе, сборище на берегу пруда, поджог деревни. Обращение художника к этому новому мотиву было вызвано начавшейся в странах Запада охотой на ведьм после публикации в 1487 году знаменитой книги «Молот ведьм» - своеобразного пособия для инквизиции.

Левая створка - Полет и падение Святого Антония.

На левой створке триптиха Св.Антония мы видим просто легион демонов. Среди них есть красная рыба на металлических колесах с готической башней на спине, из пасти которой вылезает другая рыба, из которой, в свою очередь, торчит хвост третьей. Она ползет в какой-то грот в холме в форме человека на четвереньках, чей зад и формирует вход в этот грот. Нечестивая процессия направляется туда же, во главе с демоном в священных облачениях и искусно задрапированным оленем. Наружность монстров вступает в противоречие со средой их обитания, так, по небу Антония несут демоны в обличье рыб и грызунов. Два монаха и человек, в облике которого некоторые исследователи видят автопортрет Босха, помогают Св. Антонию дойти до кельи после изнурительной битвы с дьяволом, поднявшим его в воздух, - данная сцена изображена выше, на фоне неба. Антоний и его спутники совершают переход по дощатому мосту. Преодолев мост, под которым группа дьяволов (или монахов-отступников), вмерзшая в застывшую реку, читает ложные «псалмы», Антонию и его спутникам предстоит вступить на узкую тропу - возможно, это та самая тропа, пройти которой дано лишь немногим избранным. Во всяком случае, путь назад отрезан - тропа перед входом на мост обрушена. Безобразная птица, вцепившись лапами в яйцо, из которого проклюнулись птенцы, сама заглатывает лягушку, вместо того чтобы покормить собственных детей; устрашающего вида птица, обутая в коньки (на бумаге в ее клюве написано - «лень», имеется в виду неусердие в молитвах Богу), - все это должно иллюстрировать грехи и искушения, которым подвергается Св. Антоний.

Центральная часть - Искушение Святого Антония.

Центральная часть триптиха посвящена победе Св. Антония, еще окруженного тем не менее всевозможными искушениями: юные красавицы обещают ему радости земной любви, накрытый стол манит своим изобилием... Нарядная дама, на бесовскую природу которой намекает длинный шлейф, возможно прикрывающий хвост, проносит рядом с ним чашу с вином. Основной разгул сил преисподней изображен в геометрическом центре створки, где святой, окруженный нечистой силой, оборачивается к зрителю. Дьявольские козни бессильны заставить Антония отречься от веры, но не оттого, что они слишком слабы: количество демонов убеждает в обратном. Сатане необходимо добровольное согласие, он не только запугивает - он соблазняет, он ищет адские ростки в душе грешника. Нельзя не заметить, что нечисть относится к Антонию с почтением: святой стоек в своем выборе. Святого Антония окружает группа фантастических персонажей, старающихся вывести его из молитвенного состояния. Особенно выразительна церемония так называемой «черной мессы», разыгрываемая вокруг святого. Ее участники наделены признаками, обозначающими магию, ересь, алхимию, и кажется, что все они движутся по мановению волшебной палочки человека в цилиндре. Игроки мечут кости, роскошно одетая дама разыгрывает обряд причащения с сидящей напротив нее «монахиней». Справа - большой глиняный кувшин с ногами, заменяющий заднюю половину мула, над несуществующей передней половиной которого парит верхом бестелесный крылатый воин с семенем чертополоха вместо головы (чертополох - символ первородного греха). Слева - рыцарь, с черепом лошади вместо шлема, играющий на лютне. На переднем плане - адская флотилия: рыба-лодка, подобная той, что изображена на левой створке, лодка - безголовая утка и лодочка-скорлупка. Погребенный внутри утки-гондолы кричащий человек в очках, распятый на парусе остов ската, тоже как будто издающий крик - дырой между сухих плавников... Это лишь часть фантастических видений, изображенных здесь Босхом. Он как всегда неистощим в изобретении все новых и новых чудовищных образов. Казалось бы, что ужасного в двух белых собачках с загнутыми вверх хвостами? Но собаки эти абсолютно идентичны, совершенно ясно, что они есть один демон, и эта двойственность внушает страх. Весь мир вокруг Св. Антония рушится: из расколотого купола вырастет башня с трубой, извергающей пламя; на заднем плане горит деревня; неисчислимое войско собирается переходить мост; по небу летит демон с приставной лестницей... Многие детали трудно разглядеть, так они малы и удалены от центра картины, но само их присутствие создает ощущение Апокалипсиса. Появляется в центре композиции и сам Христос в миниатюре - чтобы указать на Распятие и предложить истинную жертву, а не всякую мерзость. Святитель смотрит, указывая в направлении Христа; но никто больше в "правильную" сторону не смотрит.

Правая створка - Видения Святого Антония.

На переднем плане на земле - живот человека, пронзенный непомерно большим кинжалом, а также ритуал вокруг стола рядом с ним символизируют грех чревоугодия. Сатана в образе обнаженной женщины - царицы бесов - под «шатром Венеры» - персонифицирует грех вожделения и прелюбодеяния, а также иллюстрирует сцену искушения из жизнеописания Антония. На черных одеждах Антония прекрасно виден Тау-крест, напоминающий букву «Т». Этот ветхозаветный крест ставили на дверях домов израильтяне накануне исхода из Египта. Впоследствии крест такой формы получил имя Св. Антония, подвижническая жизнь которого была связана с Египтом. Антоний упорно молится, отвернувшись от безобразий - карлик рядом с ним в красной мантии является символом беспомощности человечества.

Левая внешняя створка - Взятие под стражу.

Сцены на наружных створках, традиционно исполненные в монохромной технике «гризайль», отличаются удивительным мастерством исполнения. Левая внешняя створка - "Взятие под стражу" Христа. Монохромные композиции с особой силой обнаруживают дар Босха живописать человеческие страсти. Необычайно выразительны позы, жесты, выражения лиц персонажей. Написанные в повествовательной манере, изобилующие многочисленными подробностями, сцены эти резко контрастируют с фантастическими образами триптиха на внутренних створках. Створка показывает Взятие под стражу, известные библейские сцены, в том числе, на переднем плане, Св. Петра, который отрубает ухо Малха и на заднем плане римских солдат окружающих упавшего Иисуса; слева Иуда, убегающий после своего предательского поцелуя.

Правая внешняя створка - Несение креста.

Тема правой внешней створки - это "Несение креста" Христом. Соединение тем внешних и внутренних створок отнюдь не случайно. Возвышение Св. Антония до уровня, присущего самому Христу, прослеживается и в других работах североевропейских художников, некоторые из которых даже изображают этого святого на престоле. Само несенеие креста здесть служит лишь фоном - на переднем плане изображены два разбойника, одного покаявшегося, а другого - нет. Вокруг Иисуса толпа, в которой видны такие фигуры, как Симон, который взял на себя крест Иисуса, и Вероника, отершая ему лоб.

Художник Иероним Босх
Антоний Великий — святой отшельник IV века, ставший символическим образом борьбы с искушениями. Отец монашества: первая исторически достоверная личность в истории монашества в египетской пустыне. Его жизнеописание полно рассказов о чудесных извлечениях и изгнаниях бесов, совершенных святым, но вместе с тем в нем приводятся многие разумные изречения практического благочестия. Родился около 251 в Коме близ Ираклеи (Верхний Египет). Умер в возрасте 106 лет, около 356 года. Происходил из благородной и богатой семьи христиан. После смерти родителей в 270 году, когда Антонию было восемнадцать лет, он внезапно пробудился духом, раздал все свое имущество бедным и удалился в египетскую пустыню ради благочестивого жития в молитвах и размышлениях. Вся его последующая жизнь была посвящена самоотречению и духовному подвижничеству: долгие годы он пребывал в полнейшем уединении, сначала в одной из пещерных гробниц, а затем около двадцати лет — в развалинах близ Нила. Здесь он вел жестокую борьбу против собственной плоти и плотских желаний, терзаемый видениями: сначала имевших облик прекрасной женщины, а затем — демонических мучителей.

Обычно Антония изображают бородатым старцем. Как отца монашества (аббат монашеского ордена) он обычно бывает в монашеских клобуке, плаще и рясе. На его одеянии на левом плече нашита синяя (белая) буква Т либо греческая буква «тета». Опирается на костыль (жезл) с Т-образной ручкой — указание на его преклонный возраст. Костыль — традиционная эмблема средневекового монаха, долгом которого было помогать увечным и беспомощным. Колокол (колокольчик) в его руке, либо прикрепленый к костылю. Обычно использовался для изгнания злых духов и считается указанием на искушение Св. Антония и его способность изгонять демонов. Рядом часто изображена свинья — символическое обозначение демона чувственности и ненасытности, указывающее на победу святого над грехом. Кроме того, этих животных в средневековье откармливали монахи-антонианцы ради сала, которое использовалось как средство против антонова огня. Иногда у нее на шее висит колокольчик (В XVII веке свиньям, принадлежавшим приходам братьев Св. Антония, предоставлялось право выпаса на особых угодьях, и колокольчик отличал этих свиней от всех других). Под ногами может быть пламя — напоминание о его видении пламени ада, убившем все плотские желания.

Микеланджело Буанаротти

Согласно последним исследованиям, эта работа — «Мученичество святого Антония» — была написана в 1487-1488 годах. И если Микеланджело действительно является автором этого шедевра, то он написал его в возрасте 12-13 лет. В исторических источниках упоминается о том, что Микеланджело написал картину с изображением святого Антония. Однако действительно ли это та самая работа с точностью сказать невозможно. Искусствоведы давно знают о том, что Микеланджело действительно написал копию с гравюры с изображением святого Антония работы немецкого художника XV века Мартина Шонгауэра (Martin Schongauer). Один из биографов Микеланджело, Асканио Кондиви (Ascanio Condivi), написал, что молодой художник говорил ему о том, что, работая над картиной, он отправился на местный рынок, чтобы посмотреть, как писать рыбью чешую. Если сравнить работы Микеланджело и Шонгауэра, становится ясно, что Микеланджело не делал точную копию: помимо того что он добавил одному из демонов рыбью чешую, он слегка приподнял голову святого Антония и придал ему более отрешенное выражение лица.

Иероним Босх

Триптих «Искушение святого Антония» — одна из лучших работ зрелого Босха. Еще никогда до Босха во всей европейской живописи не встречалось столь смелой и реалистически точной передачи эффектов освещения. На заднем плане алтаря пламя пожара выхватывает из мрака опушку леса, красными и желтыми бликами отражается на поверхности реки, отбрасывает багровые отсветы на плотную стену леса. Босх не только мастерски передает эффекты воздушной перспективы, но и создает ощущение воздуха, окрашенного светом. На всех трех створках раскрытого алтаря мы видим демонов, выпущенных на волю. Здесь уже нет традиционного разделения створок на «Рай» и «Ад», композиция читается целиком, весь мир кишит бесами. Ученые по-разному объясняют значение обличий изображенных монстров, они допускают разные толкования, но их природа Зла несомненна.

Художник достаточно подробно и близко к жизнеописанию рассказывает обо всех мучения Антония. В левой части триптиха демоны носят старца по воздуху, в правой пытаются отвлечь от медитации картиной непристойной трапезы, в центральной нарядная дама, на бесовскую природу которой намекает длинный шлейф, возможно прикрывающий хвост, проносит рядом с ним чашу с вином. Однако в подавляющем большинстве демоны просто заняты своим делом, — сотворением Зла в этом мире, который весь — искушение.

На левой створке триптиха Св. Антония мы видим просто легион демонов. Их разнообразие и формальная изощренность изображения необычны даже для него. Среди них есть красная рыба на металлических колесах с готической башней на спине, из пасти которой вылезает другая рыба, из которой, в свою очередь, торчит хвост третьей. Наружность монстров вступает в противоречие со средой их обитания, так, по небу Антония несут демоны в обличье рыб и грызунов. Два монаха и человек, в облике которого некоторые исследователи видят автопортрет Босха, помогают Св. Антонию дойти до кельи после изнурительной битвы с дьяволом, поднявшим его в воздух, — данная сцена изображена выше, на фоне неба. Антоний и его спутники совершают переход по дощатому мосту (переход, лишенный смысла, как пишут некоторые ученые). Но этот переход — главное, о чем Босх хочет здесь сказать. Преодолев мост, под которым группа дьяволов, вмерзшая в застывшую реку, читает ложные «псалмы», Антонию и его спутникам предстоит вступить на узкую тропу — возможно, это та самая тропа, пройти которой дано лишь немногим избранным.

На правой створке святой окружен персонификациями разнообразных искушений. На переднем плане сидящий на земле живот человека, пронзенный непомерно большим кинжалом, а также таинственное действо вокруг стола рядом с ним символизируют грех чревоугодия и, если брать еще шире — сладострастия. Сатана в образе обнаженной женщины — царицы бесов — под «шатром Венеры» — персонифицирует грех вожделения и прелюбодеяния, а также иллюстрирует сцену искушения из жизнеописания Антония.

Безобразная птица, вцепившись лапами в яйцо, из которого проклюнулись птенцы, сама заглатывает лягушку, вместо того чтобы покормить собственных детей; устрашающего вида птица, обутая в коньки (на бумаге в ее клюве написано — «лень», имеется в виду неусердие в молитвах Богу), — все это по замыслу художника должно иллюстрировать человеческие грехи и искушения, которым подвергается Св. Антоний.

Центральная часть триптиха посвящена победе Св. Антония, еще окруженного тем не менее всевозможными искушениями: юные красавицы обещают ему радости земной любви, накрытый стол манит своим изобилием… Основной разгул сил преисподней изображен в геометрическом центре створки, где святой, окруженный нечистой силой, оборачивается к зрителю. Дьявольские козни бессильны заставить Антония отречься от веры, но не оттого, что они слишком слабы: количество демонов убеждает в обратном. Сатане необходимо добровольное согласие, он не только запугивает — он соблазняет, он ищет адские ростки в душе грешника.

Святого Антония окружает группа фантастических персонажей, старающихся вывести его из молитвенного состояния. Особенно выразительна церемония так называемой «черной мессы», разыгрываемая вокруг святого. Ее участники наделены признаками, обозначающими магию, ересь, алхимию, и кажется, что все они движутся по мановению волшебной палочки человека в цилиндре. Игроки мечут кости, роскошно одетая дама разыгрывает обряд причащения с сидящей напротив нее «монахиней».

Справа — большой глиняный кувшин с ногами, заменяющий заднюю половину мула, над несуществующей передней половиной которого парит верхом бестелесный крылатый воин с семенем чертополоха вместо головы (чертополох — символ первородного греха). Слева — рыцарь, с черепом лошади вместо шлема, играющий на лютне. На переднем плане — адская флотилия: рыба-лодка, подобная той, что изображена на левой створке, лодка — безголовая утка и лодочка-скорлупка. Погребенный внутри утки-гондолы кричащий человек в очках, распятый на парусе остов ската, тоже как будто издающий крик — дырой между сухих плавников…

Триптих Иеронима Босха наглядно раскрывает тему присутствия дьявола в этом мире, демонстрирует исключительную силу и изобретательность его воинства. Св. Антонию удается противостоять воинству Сатаны, через размышления и молитвы старец преодолевает все искушения и приходит к вечному спасению. (автор Доната Баттилотти)

Лукас ван Лейден

Паоло Веронезе

Пластически ясная проработка фигур в «Искушении святого Антония» Паоло Веронезе сближает эту картину, как и все ранние работы Веронезе, с искусством Высокого Возрождения. Однако внешняя театральность движений персонажей в значительной мере лишает их той внутренней силы, того подлинного величия, которые отличают героев монументальных композиций раннего и Высокого Возрождения от Мазаччо и Кастаньо до «Афинской школы» Рафаэля и потолка Сикстинской капеллы Микеланджело.

В этой композиции, вывезенной французами в Париж в 1797 году во время наполеоновских походов в Италию и с 1803 года экспонируемой в Музее изящных искусств Кана, заметно воздействие произведений Джулио Романо и Микеланджело. Сопоставим, например, живописную трактовку мускулистого тела демона или мощной фигуры самого святого Антония с так называемым Белъведерским торсом, знаменитой греческой скульптурой, ставшей прообразом многих пластических мотивов Микеланджело. Однако изящный образ женщины-искусительницы, изображенной в картине у левого края, все еще полон воспоминаний о маньеристическом искусстве Эмилии. (ссылка)

Святой Антоний изображен простертым на земле. Правая рука его судорожно сжимает книгу. Левой он пытается защититься от демона, но Порок в женском обличье своими когтистыми пальцами удерживает руку святого. Рельефная мускулатура демона изображена в типично маньеристской манере.

Питер Хьюс

Фелисьен Ропс

Питер Брейгель старший

Абрахам Блутелинг

Поль Деларош

Сюжет искушения Св. Антония строится вокруг борьбы святого с соблазнами, которые он называл «демонами». Эта тема нашла отражение во многих произведениях искусства и получила две формы: 1) Демоны (часто в облике диких зверей и монстров, терзающих его плоть) одолевают Антония его в келье, поднимают ввысь, но исчезают, как только Бог является ему в ярком свете. 2) Женщины (блудницы) изображаются благодаря присутствию в нем эротических видений и темы распутства, разжигавших фантазию художников. В ранней ренессансной живописи женщины обычно одеты и могут иметь рога как напоминание об их сатанинском происхождении. Начиная с XVI в. они изображаются как правило обнаженными. Антоний прогоняет их крестным знамением или молитвой.

Ловис Коринт

Сальвадор Дали

Эта картина родилась благодаря Альберту Левину, продюсеру киноленты «Милый друг». Для фильма требовался образ святого, который постоянно подвергался различным искушениям.

Участие в конкурсе принял многие художники и живописцы того времени, а членами жюри являлись выдающиеся деятели искусства и творческая элита. Победу в конкурсе одержал не Сальвадор Дали, а эмигрант из Европы.

Святой Антоний - это отшельник, живший в IV веке. Как известно, его довольно часто мучали кошмарные видения, которые приходили к нему по ночам. Как правило, аскета подвергали мучениям или искушениям грозные демоны или соблазнительные женщины.

Данный сюжет был достаточно популярен в эпоху Средневековья и Ренессанса, затем про образ Святого Антония чуть позабыли и вспомнили снова в середине XX века. Однако Сальвадор Дали представил классический библейский сюжет в своем неповторимом стиле и образе, которым он и отличается от других великих художников.

В этой картине легко прослеживается некое среднее измерение между небом и землей, которое четко проявляется в длинных и тонких ногах слонов. Фигура главного персонажа, Святого Антония, находится в левом углу, а центральное место полотна занимают те самые искушения, которым подвергается отшельник.

Первым в этой веренице является вздыбленный конь, символизирующий чувственное наслаждение и непревзойденную мощь. Далее следуют слоны на тонких и длинных ногах: у первого на спине чаша Желания с обнаженной фигурой женщины, у второго - обелиск, а у последних на спинах находится архитектурная композиция в стиле Палладио.

На заднем плане картины «Искушение Святого Антония» виднеется Эскориал, который является символом гармоничного сочетания духовного и мирского порядка.

Именно с этой картины, по мнению многих исследователей и экспертов, берет начало новая ветвь творчества великого художника, Сальвадора Дали. Это направление является синтезом трех элементов: спиритуализма, классической живописи и атомной эры.